Пять «разбитых» сердец - Страница 116

116

— Зачем же так официально, ведьмочка? Я, например, просто Серый, — подмигнул ей он и, приподняв свой бокал, спросил: — За Мохнатика?

Неделю спустя.

Белоснежный Сайрус стрелой летел прочь от ненавистного города. За две недели ему основательно поднадоело изучать стены конюшни при постоялом дворе. В конце концов, он ездовой дух, а не обычная лошадь. Красивый, гордый, умный дух редкого* для зор-заров окраса. Такому надо было отдельные апартаменты выдавать, а не затрапезное стойло. Сайрус жаждал путешествий в компании любимого хозяина и подруги "совы". И вот наконец его мечта сбылась. От радости и волнения зор-зар альбинос несся на пределе своих возможностей навстречу заходящему солнцу. Но погруженный в мрачные думы рыцарь на излишнее рвение "скакуна" никак не реагировал. Он вообще ни на что не реагировал: ни на чудесный закат, окрасивший горизонт, ни на пряный запах пожелтевшей листвы, ни на мысленные посылы высшей зор-зары, пребывающей, как обычно, в птичьем облике. Раскинув большие крылья, "сова" парила над всадником и размышляла над ситуацией. Позади хозяина остались боль и разочарование… А что ждало его впереди? Судя по настроению Ирвина, тоже ничего хорошего. Впрочем, и плохое там вроде как не маячило.

Ирвин, как и его верный дух, тоже думал о будущем. После истории с Аделаидой Ванн-Грэниус, он окончательно решил смириться с уготованной ему судьбой и плыть по течению реки под названием жизнь. Давно пора! В глубине души белый рыцарь ощущал всю бесперспективность затеи с поиском настоящей любви задолго до визита темного мага, который поставил точку в его метаниях. Еще с той встречи с Адель в доме ее отца — некроманта он понял, что ничего не выйдет. Но понимать это одно, а надеяться, пусть даже и не веря — совсем другое.

Негромкие слова долговязого парня по имени Нир полностью совпали с внутренними ощущениями рыцаря. Тем более, что легли они на свежие впечатления от последней, такой бесполезной и так дорого доставшейся, победы. Именно поэтому, когда неделю назад в его палату с охапкой цветов вошла явно смущенная Адель и сообщила ему, что скоро выходит замуж, Ирвин осознал, что доводы ее жениха были действительно верны. Рыцарь, который никогда не проигрывает, не станет совать палки в колеса счастья его Лунной Леди. Потому что он "достаточно благороден, чтобы отступить и пожелать удачи той, которая уже сделала свой выбор". Насколько этот выбор верен, покажет время. Но это будет уже другая история, и в ней, увы, не останется места старому лектору с демоническим проклятьем на судьбе.

Грустно усмехнувшись, Ирвин послал мысленный приказ Сайрусу, принуждая ездового духа несколько снизить темп. Кара, спланировав сверху, издала приветственный крик и устроилась на плече хозяина, глубоко вонзив черные когти в специальные прорези на латах.

"Все! Хватит! — решил мужчина и, легко коснувшись рукой блестящих перьев высшей зор-зары, послал ей мысленную благодарность за поддержку. — Больше никаких попыток обзавестись супругой. Глупых, бестолковых попыток, болезненных для жениха и опасных для невест. Обойдется его старый замок без наследника. В конце концов, можно ведь выбрать перед смертью кого-то из родственников. Главное, чтоб этот кто-то был по-настоящему достоин такого подарка, как земли Ма-Магни. А для души и тела всегда можно найти смазливую девицу из местных крестьяночек или провинциальных горожанок. Такую, которая не будет много требовать от своего любовника и уж точно не станет метить на место его законной супруги. Ради ее же блага… только ради этого".

Рассудив так, рыцарь мысленно внес свое имя в список убежденных холостяков. Он и не подозревал, что, впервые в жизни добровольно уступив вожделенную победу, разорвал узы давнего проклятья.

Месяц спустя.

В спальне ласково потрескивали дрова в камине, на туалетном столике в двух массивных канделябрах трепещущими огоньками горели магические свечи. Воздух был пропитан ароматом шикарного букета, а атмосфера — уютом. Единственное, что нарушало гармонию, это резкие щелчки от передвигаемых туда-сюда костяшек на счетах и скрип пера, скользящего по вощеной бумаге. В зеркале поверх баночек, изящных флакончиков, распахнутой шкатулки, доверху набитой дорогими украшениями, и вазочки с разномастными кисточками отражалось сосредоточенное личико темноволосой девушки. Общую миловидность несколько портили две глубокие складки между нахмуренными бровями.

Просуммировав очередную колонку цифр, Кассандра раздосадовано отбросила перо и, потирая виски, уставилась на свое отражение. Расчеты были неутешительны. Проклятая Черная река оказалась практически неиссякаемым источником дохода. По всему выходило, что растратить состояние Итана Эльт-Ма-Грогана будет проблематично. Но оставить брошенному мужчине хоть что-то не позволяла профессиональная гордость опытной авантюристки!

В дверь робко поскреблись, вслед за чем раздался пропитанный надеждой голос:

— Касенька, кошечка моя, ты ведь спустишься к ужину?

Кэс поморщилась от слащавого тона. Встала, разгладила складки декольтированного платья, сбрызнула запястья духами и, поправив темную прядь, нежно прощебетала:

— Иду, котик!

Затем спрятала в стол счеты, убрала туда же писчие принадлежности и, закрыв ящик на ключ, направилась к двери. Раз не судьба разорить, что ж… Придется наследовать!

Полгода спустя.

Эмилли-Эль с брезгливой миной рассматривал себя в зеркале.

— Я грязный, как трубочист после работы!

116